mta logo

МОЛОДЕЖНАЯ ТЕАТРАЛЬНАЯ АФИША

     
    

В плену у чужого медли - 3

В плену у чужого медли - 3

Вслед за тем, как а также во всех последующих творениях Модиано, как будто постоянно накрапывает осенний дождик. Прохладный дождик заливает тёмные парижские улицы, оплакивает ночные площади. В промозглом тумане проступает одинокая фигура с жёлтой звездой на лацкане куртки... Воздух пропитан сыростью, очертания предметов расплывчаты, прошедшее смешивается с реальным; время от медли проникают неотчётливые фразы, выпавшие господь известие откуда, произнесенные господь известие кем, господь известие кому. Такая воздух в книжках Модиано. А также эта воздух теснее никак не к Прусту, а к Сименону, с коим Модиано сближает некоторый «флёр» тоски а также волнения.

«Мой содержание – время», – повторяет беллетрист. Этим он нам правдаёт как бы ключ к разгадке самого себя. Разворот ключа, дверь открылась с печальным стоном. А за ней – ночь, Париж 1942-го, утопающий в налетёмках оккупации... которой в настоящей жизни создателя никак не приключилось.

Ведь Патрик Модиано рождён 30 июля 1945-го, в парижском пригороде Булонь-Бийанкур. Его отец, Альберто Модиано, почему-то какого роду-племени (может быть, салоникский еврей сообразно происхождению), перед оккупацией промышлял на чёрном базаре с липовыми документами в кармане. Он этак а также остаётся для Модиано комом в горле. Беллетрист никак не сумел «переварить» основное своё наваждение – присутствие в собственной доле тёнемало дельца без чести а также совести, полностью бесстрастного к отпрыску.

Ещё ранка – погибель брата Руди в 1957 году в десятилетнем возрасте. Впредь до 1982 года Патрик посвящал брату все свои романы. Только самой основной надоевшей болью совсем остаётся для Модиано призраком оккупации а также неизменная угроза, что тучей нависла над человеком.

Эта неприятность а также стала для писателя тем горючим, которое постоянно движет его творчество.

Супругой отца грядущего нобелиста в 1942 г. стала Луиза Колпейн, фламандская комедийная артистка. Она была из иного теста а также из иного кружка, вертелась в артистической среде. В количестве её приятелей были именитые писатели Андре Мальро а также Раймон Кено. В будущем, кстати, пара классика, Кено а также Мальро, стали очевидцами на свадьбе у Патрика Модиано.

«Моя память ветше меня», – обожает твердить беллетрист. «Время оккупации у меня в крови, а также меня никак не оставляет чувство, как будто я родился от этого ужаса. Я непрерывно возвращаюсь к нему, как ворачиваются к родным местам, а также никак не могу иначе».